Ангст махровыйИногда это бывало больно.
Бесконечные сумрачные дали небес, обманчиво подмигивавшие редкими бликами рассеянных звезд. Призрачно-тонкие лунные серпы, никак не желавшие набирать силу и менять свой лик.
Изо дня в день, с наступлением темноты, приближаясь к оконному проему, видеть один и тот застывший вечер – словно бы вечность замерла. Даже морские волны, чье дыхание не могло, не умело остановиться ни на миг, там, под нависшими небесами, – даже их неутихающая жизнь казалась всего лишь фрагментом старой картины сумрачного художника.
Замершая вечность угнетала, пугала и одновременно затягивала, она не давала покоя и отражалась в душе тревожными, чуть слышными ударами.
Вечер, возникающий раз за разом… Бесконечность, которой она не могла вспомнить. Ничего за спиной, ни одного осколка, за который можно было бы зацепиться – ничего в душе, лишь смутно волнующаяся пустота… Как эти волны и неизменно темнеющее небо.
Непрерывно.
Непостижимо.
Тщетно.
Без цели и маяка. Зачем указатели там, где больше ничего нет?
Спокойствие и безразличие, наполнявшие душу при свете дня, с предательской иллюзорностью угасали, стоило лишь сумраку окрасить мир в равнодушный ночной холод. Тогда-то и приходило это чувство безнадежной потери. Но где и что было потеряно, и был ли хоть один шанс вернуть утраченное? Хотя бы один из бесконечного множества… Бесконечность… Вечная бесконечность.
Неизвестность.
Тоска.
Тревога.
Утрата. Утрата, утрата!..
Поиск в пустоте…
И порою – страх. Приглушённый, смягчённый ожиданием утреннего рассвета, что всегда привносил хоть толику гармонии в ночной хаос души… или же безотчетный, леденящий, сковывающий и не отпускающий – и тогда единственно возможным оставалось лишь, замерев, оставаться на месте. Ни шагу – назад, в безмерную темноту; ни шагу – вперед, в равнодушную вечность сумрака… До рассвета.
И иногда… это бывало попросту больно – не знать и не помнить.
Без перемен. Без надежды.
23.02.11.